Финн, Джейк и Волшебный Камень (джен)

Снежный король потянулся и сладко зевнул. Впервые за эту неделю он прекрасно выспался. Судя по тому необычному чувству, что поселилось в его груди, сегодня Тот Самый День.

— Уверен, этот день будет волшебным, — обратился он к самому себе. У Снежного почти не было собеседников, поэтому он был вынужден прибегать к такому способу общения. Внизу послышался хруст. Снежный свесил голову с кровати и застонал.

— Мой Глоб, Гюнтер, ты что, ешь мои трусы?! — старик схватил исподнее и принялся тащить его из клюва Гюнтера. Гюнтер усердно сопротивлялся, яростно лопоча нечто на пингвиньем наречии и непроизвольно дергаясь в разные стороны. Тем не менее, Снежный оказался сильнее, и мокрые, обслюнявленные, помятые, пахнущие пингвинами трусы наконец-то оказались у него в руках. Сам Гюнтер обиженно крякнул и отвернулся, прямо-таки излучая лучи презрения всем своим видом.

Настроение Короля немного понизилось, но поднялось буквально сразу же — наступало время завтрака. Покушать Снежный любил, нет, не любил, обожал. Его любимым блюдом была яичница, ведь она вкусна и проста в приготовлении. Напевая мотивчик «Yellow Submarine» (Снежный понятия не имел, откуда у него в голове взялся этот мотивчик, но поделать ничего не мог, он просто был, и всё), старик пролетел на кухню и принялся готовить. Во время приготовления он летал. Запах жареного яйца будоражил его разум, заставляя всплывать в его памяти нечто, обволакивающее его приятным теплом. В прорубленное окно заглянул лучик летнего солнца, и Снежный, обласканный добрым светилом, что не делит мир на плохих и хороших, чуть ли не мурлыча от счастья, чувствовал, как размягчаются старые кости, как высыхает и топорщится борода… В ногу потыкали острым клювом, и Снежный распахнул глаза от сильной боли. Гюнтер громко крякал, показывая на сковороду. Вот черт, яичница пригорела!

С криком старик бросился к плите и, дуя на обожженные пальцы, с аппетитом положил в рот кусок. Ну, как с аппетитом… Яичница была недосолена и явно пережарена. Так что Снежный с недовольной гримасой удовольствовался двумя кусочками, а все остальное досталось Гюнтеру. Мерзкий пингвин воспользовался преимуществом и моментально зачавкал, прищелкивая клювом.

— Эх… — вздохнул Снежный, облокотившись на стол. — И почему за все эти годы моей неполноценной, одинокой жизни я так и не научился готовить? — неожиданно его осенило, и старик, чуть не поперхнувшись, маниакально потер ручонки. А ведь все потому, что женщины в доме нет! А раз нет, нужно ее похитить! Но вот кого? Король призадумался. Во-первых ему нужна принцесса, потому что простолюдинки такому видному мужчине совершенно ни к чему. Во-вторых, принцесса должна быть красивой, прекрасной, умной и молодой — от старух с тремя глазами кого только не стошнит!

Подходящих кандидатур было четыре: принцесса Ягода, принцесса Слизь, принцесса Жвачка и принцесса Пупырка. Однако Ягода живет далеко, чуть ли не до Нарнии лететь придется (так, еще одно всплывшее в памяти Снежного выражение), принцесса Слизь вечно склизкая и мокрая, как сопля, а принцесса Пупырка… Вечно злая, надутая и псевдосаркастичная, а такой характер явно не подарок. Оставался лишь один вариант — принцесса Жвачка. Она такая… такая…

Пригладив волосы, Снежный напялил корону и вылетел прямо в окно. Свежий воздух слегка дурманил голову, ветер дул прямо в лицо, и домосед-Снежный чувствовал себя необычно. Да, ему следовало бы почаще показываться на улице.

К сожалению, похищение века не удалось определенно. Принцессы не было дома, о чем свидетельствовала записка, написанная аккуратным почерком на миленькой розовой бумажке. Вздохнув, Снежный взлетел и решил поискать принцессу с воздуха. Его внимание привлекли две фигурки, расположившиеся в тени раскидистого дуба.

— Ого! Это же мои супер-пупер-дупер-мега-убер-гиперлучшие друзья, Финн и Джейк, — улыбнулся Снежный. — Возможно, они знают, где принцесса? — с этими словами старик подлетел к друзьям.

Финн вздыхал, пустым взглядом сканируя сэндвичи, заботливо приготовленные Джейком. Аппетита не было совсем. Нет, из Джейка просто отличный повар, но… не хочется что-то. Мальчик грустил, и грустил он вот уже вторую неделю.

— Привет, друзья! — послышалось сверху. Финн с Джейком переглянулись. Опять этот Снежный король, будь он неладен!

— Чего тебе, Снежный? — лениво протянул пес. Драться ему было лень, да и Финну плохо, так чего же тратить силы попусту?

— Вы не знаете, куда делась принцесса Жвачка? А то в замке ее нет.

— Не, не знаем, — ответил Джейк и, показывая, что разговор окончен, надкусил сэндвич с колбасой.

— А вы себе хоть представляете, какой сегодня день?

Молчание.

— А новый фокус с бородой хотите?

— Да просто сдрысни ты уже отсюда! — крикнул доселе молчащий Финн. Снежный всхлипнул и понесся прочь, не глядя на предателей. Финн вздохнул: и что же это на него нашло?

— Зря ты так, — прокомментировал пес, смачно рыгнув и похлопав себя по животу. — Ты же прекрасно знаешь, что он это… ненормальный! А из-за тебя он станет ещё большим психом.

— Хоть свалил отсюда, — вздохнул мальчик.

— Ага. Хоть что-то хорошее.

Тем временем Снежный, прилетев домой, зарылся в подушку и заплакал. День рождения был безнадежно испорчен. А как все хорошо начиналось… А ведь он не всегда был таким, и его день рождения всегда был прекрасным! Но каким?

Трехлетний мальчик проснулся от папиной руки, которая ласково взъерошила ему волосы.

Снежный помотал головой, надеясь отогнать дурацкие видения о мальчике в очках. Кто он вообще такой? Брат? Друг детства? Знакомый? Неожиданно король осознал, что вообще не помнит своего детства. Странно. Он же всегда считал, что родился, вырос, прожил всю свою жизнь здесь, в Ледяных горах. Но кто же он тогда?!

— Загляни в корону, — прошелестело подсознание. Снежный послушно взял любимую корону и, как загипнотизированный, уставился на блестящие бока. Эх, корона… Для Снежного она была всем: и сестрой, и матерью, и женой, и подругой. Порой старик чувствовал укол совести, приходящий непонятно откуда. Ведь он с этой короной может уничтожить Вселенную, может захватить мир, заморозив его… а он всего-то летает с помощью бороды, замораживает газировку и показывает нехитрые фокусы.

Как странно! Неожиданно Снежный заметил странные изменения в отражении и начал вглядываться внимательней. Постепенно отражение начало меняться: укорачивался нос, темнели и втягивались волосы, светлела и теплела кожа — и вот перед королем непонятный мужчина в очках, который приветливо, но с необъяснимой грустью в глазах помахал ему рукой.

В ужасе Снежный отбросил корону прочь и кинулся к зеркалу, ощупывая себя за бороду. К счастью, видение исчезло, и он остался всё таким же клевым бородатым чуваком, каким привык себя считать.

— Wenk! — крикнул пингвин, крылом показывая на часы.

— Ну вот, весь день насмарку… — протянул старик и мощно, до щелчка челюстей, зевнул, клацнув длинными зубами.