Ведьмино сердце (гет)

Как ни странно, на следующий день Валтор действительно сдержал своё обещание, придя на полянку в назначенное время.

Так прошёл месяц. Теперь каждый день, как только кончались уроки, Гриффин скорее спешила в лес, где её неизменно ждал маг. Да, если бы сейчас девушку спросили -«Счастлива ли она?» — то ведьма, не задумываясь, ответила бы «да». Счастлива. Безумно. Наверное, ей повезло, — по крайней мере, сама Гриффин считала так — повезло встретить этого странного мага, которого интересует не «цвет» её магии, а сама ведьма.

Нет, жизнь девушки не стала легче: всё то же презрение и ненависть фей, всё та же изматывающая душу бедность, всё та же неуверенность в завтрашнем дне — что он принесёт? — но сейчас у Гриффин появилась надежда, почти нереальная, призрачная, но надежда. Маг был первым человеком, которому мало того, что ничего от неё не было нужно, так ещё и не относившимся с презрением к её происхождению и силе. Валтор даже, кажется — вот немыслимо! — заинтересовался — не иначе, как из вежливости, но всё же — её наработками по превращению светлых заклинаний в тёмные.

— Эй, ты, тёмная, — неожиданно раздалось из открытой двери. Девушка быстро подняла голову, отвлекаясь от воспоминаний, — тебя директриса вызывает.

Гриффин быстро встала с кровати, на которой сидела и, не обращая внимания на принёсшую эту весть фею, уже собиралась выйти из комнаты, но на пороге на секунду притормозила, видимо, что-то забыв. Надо сказать, обстановка, в которой она жила, была более чем скромной: небольшая, односпальная кровать, застеленная тёмным покрывалом, несколько книг, в большинстве своём — учебников — на полках, письменный стол. Вторая же часть комнаты, по-видимому, принадлежавшая какой-то фее, выглядела совсем иначе. Дорогие занавески, шкаф, полный нарядов, множество украшений, разбросанных то тут, то там — всё говорило о богатстве хозяйки.

Гриффин быстро подошла к своему столу и взяла браслет, подаренный на одной из встреч в лесу Валтором. Как сказал маг, это — защитный амулет. И теперь девушка старалась не расставаться с подарком — не столько из-за его возможных защитных свойств — нет, больше из-за того, кто подарил ей это простенькое украшение. Вот и сейчас ведьма привычно надела браслет на руку и быстро пошла по направлению к директорскому кабинету.

«Интересно, зачем я понадобилась директрисе?» — уже по дороге обеспокоенно подумала девушка. В школе она всегда старалась держаться в тени, не проявляя себя ни отличной учёбой, ни хулиганскими выходками. Гриффин и так хватало внимания — порой даже чересчур — со стороны светлых, и становиться центром — вот, глупость! — нет уж, увольте.

Ведьма, подойдя к кабинету, на секунду замерла в нерешительности, испугавшись последствий, но, впрочем, через несколько мгновений Гриффин переборола сомнения, решительно постучав в дверь.

— Да, войдите, — раздалось оттуда. Ведьма осторожно зашла в просторный кабинет. Первым, что бросилось ей в глаза, было большое — почти с человека размером, — зеркало, висевшее на одной из стен. «Интересно, зачем оно директрисе?» — мелькнуло в голове у Гриффин. — А, это Вы… — устало произнесла немолодая женщина, сидевшая за столом, отвлекая Гриффин от изучения обстановки комнаты.

— Вы… звали меня? — неуверенно протянула девушка, глядя на директрису. «Даже не могу вспомнить её имени,» — мелькнула в голове у Гриффин испуганная мысль.

— Да, звала. Проходи, садись, — директриса на секунду замялась, словно пытаясь что-то вспомнить и, похоже, всё-таки восстановив нужные данные, продолжила, — Гриффин.

Девушка, медленно прошла дальше в кабинет директрисы и, воспользовавшись приглашением хозяйки кабинета, села на небольшой розовый диванчик, стоящий напротив стола женщины.

— Гриффин, — медленно начала директриса, — до меня дошли слухи, что Вы практикуете темную магию — это правда? — сурово сдвинула брови женщина, глядя на внезапно съёжившуюся девушку, сидящую напротив.

— Но, мадам, я всё мо… — начала было оправдываться Гриффин, но директриса перебила её:

— Я не спрашиваю, можете Вы это объяснить или нет, я хочу знать — это правда? — в голосе директрисы проскользнули гневные нотки.

— Да, — еле слышно прошептала девушка, опустив голову. «Всё. Конец. Исключат,» — билось в голове у ведьмы. — «А может?...»

В мыслях Гриффин проскользнул проблеск надежды. Директриса всегда считалась честной и справедливой феей — и может она поймёт, что девушке это обучение необходимо…. Может?

— Что ж, Гриффин, я рада, что Вы признались, — голос директрисы вновь стал спокойным и даже — о, чудо — благожелательным, — действительно рада. Это значительно поможет Вам в дальнейшем, — девушка с надеждой подняла голову, посмотрев на директрису. «Неужели… неужели…» — мысли кружились хороводами в голове, не давая Гриффин думать о чём-то одном.

— Но всё же, Гриффин, — директриса сделала небольшую паузу, на секунду отведя глаза в сторону, словно принимая какое-то решение, — я вынуждена Вас исключить. В нашей школе нет места проклятой Тьме.

Мир рухнул. Резко, в один миг, разлетевшись на тысячу осколков. «Нет. Нет. Не может быть,» — всё ещё цепляясь за крохотную надежду, пыталась, разуверить себя в том, что только что услышанные слова были правдой. Окончательным вердиктом.

Исключение. Для Гриффин — конец света. Всё. Ей некуда, просто некуда идти… Возвращаться в трущобы? Да лучше умереть. Воспоминания, которые девушка старательно загоняла в глубь сознания, вновь вырвались наружу, затопив девушку.

Два года назад.

Девушка проснулась от холода. Ну вот, опять крыша протекла, и ветер задувает во все щели. Гриффин, потянувшись, встала, а ещё через пару минут оделась.

Сотни раз штопаное тёмное платье давно выцвело, а туфли почти развалились. С разочарованием она взглянула в грязный и мутный осколок зеркала, ныне висящий в моей комнатке. Когда-то давно девушка купила его у старьевщика, пожалев старика. Глупость, конечно.

Гриффин горько усмехнулась. «Да уж, не красавица. И без того жидкие фиолетовые волосы были мало того что посечёнными на концах, так ещё и некоторые пряди седые. Черты лица совсем не хороши. Тонкие, искусанные и шершавые губы, узкие, непонятного болотного цвета глаза, слишком бледная кожа, кажущаяся зеленоватой.

Мда.. На героиню романа, которые когда-то, когда мы ещё не скатились на самое дно, любила мама, никак не подойду,» — подумала девушка, критически оценивая свою внешность. Отражение подмигнуло ей, пытаясь поддержать, но ведьма не обратила на него внимания.

«Ведьма» — так её называли многие, но они даже не представляли, насколько правы. Да, девушка действительно была ведьмой. Самой настоящей.

Гриффин поморщилась. «Надо будет пойти, купить чего-нибудь поесть, а то эти опять орать будут,» — недовольно подумала девушка, имея в виду так ещё и не проспавшихся родителей. Гриффин быстро — только бы не разбудить, этого ещё не хватало — вышла из дома.

Окраины… Окраины прекрасного и великого Магикса. Что представляют себе те, кто живёт в центре города? Домики, прекрасные и ухоженные — как те дачи, что они строят себе. Добрых бедняков, тем не менее, готовых поделиться последним с нуждающимся. Опрятных женщин и работящих мужчин.

Нет. Нет всего этого. А есть грязь, пошлость и гнусь. Есть эпидемии, уносящие жизни сотнями — да кто их считал? — а может и больше. Есть те, кто готов продать собственную дочь за бутылку дешевого вина. Есть жестокость в тавернах и постоянное пьянство. Есть женщины — лет тридцать, не больше — похожие на старух. Есть трущобы.

— Эй, ты, Гриф, — неожиданно окликнули её. Девушку здесь недолюбливали — за чрезмерную неуступчивость, за красивую — по крайней мере, здесь так считали — внешность, за имя, которое больше подойдёт благородной госпоже, коих здесь ненавидели, нежели дочери трущоб, — иди-ка сюда! — по направлению к ней двигался Тэд — сын трактирщика, видимо желавший «поразвлечься» с неуступчивой ведьмой. «Надо же, а раньше не рисковали — боялись,» — отрешённо подумала Гриффин. — «А, он ещё и дружков с собой привёл… Смелый какой»

— Уйди, — ледяным тоном ответила девушка. — Уйди, или я уничтожу тебя, — Тэд не обратил внимания на её реплику, продолжая неотвратимо приближаться.

Гриффин быстро развернулась и побежала, Тэд устремился за ней. Минуя трактиры и грязные лавки, петляя на перекрёстках, как бешеный заяц… Девушке казалось, что ещё чуть-чуть — и свобода — но жизнь распорядилась иначе.

— Нет, — отчаянно, не желая верить в случившееся, вскрикнула Гриффин. Её загнали в ловушку. Тупик. А Тэд — на сей раз уже медленно — всё подходил, на его лице обозначилась пошлая и злая ухмылка.

— Ну же, чего ты упрямишься? — в руке у него был нож. Ненависть затопила Гриффин волной.

— Нет, — уверенно произнесла она, а через минуту из рук, направленных на Тэда вырвалась какая-то тёмная энергия, откинувшая его назад. Подельники Тэда бросились к телу.

— Мёртв! — громко выкрикнул кто-то из них. — Ведьма! — на сей раз уже истерично заорал он, увидев, что Гриффин сделала шаг вперёд.

«Нет,» — отчаянно подумала девушка, — «о, нет. Теперь, после того, как я убила Тэда, здесь я жить не смогу. Его отец сделает всё возможное, чтобы уничтожить меня — ещё бы, такого работника лишился. Мне нужно уходить, бежать отсюда. Немедленно…»

Именно после этого Гриффин решила поступать в Алфею — больше ей было просто некуда идти. И вот сейчас — как удар — исключение. Девушка сама не заметила, как вышла из кабинета директрисы.

Мысль «Что же делать? Что делать?» — билась у неё в голове. Гриффин медленно пошла прочь из школы, не обратив внимания, как добралась до полянки, где они встречались с Валтором. Маг уже, как, впрочем, и всегда, в назначенное время был тут.

— Гриффин? — окликнул он ведьму. Девушка безразлично подняла голову на голос, — Гриффин, что случилось?

Ведьма медленно дошла до того самого поваленного дерева, села на него и безжизненным голосом сказала:

— Ничего. Меня просто исключили.