Зажечь звезды (джен)

— Что ты ощутил? — прищурился Ссэалк, специалист по работе с мисликами. Он смотрел прямо в глаза Третьему, но не инициировал телепатического контакта. В синих отсветах экрана исс казался призраком едва ли не больше, чем статичное изображение мислика — поистине уникального создания, способного останавливать ядерные и термоядерные реакции.

— Одиночество. Боль. Пустоту, — начал медленно перечислять фиксианец. По-прежнему непривычные исские слова падали в тишину, не выражая всей гаммы его-не-его чувств. — И холодную ярость…

В ушах слегка звенело — сила эмоций мислика не шла ни в какое сравнение с фиксианской или человеческой. Перед внутренним взором геометрически правильное и оттого жуткое существо медленно ползло, надвигая металлические пластины своего тела друг на друга, останавливалось и едва заметно приподнималось над полом, прежде чем взлететь… И причин этого нападения было не понять.

— Красная кровь защитила тебя от его излучения, — Ссэалк взмахнул рукой в направлении мислика на экране — когда он не двигался, то казался лишь механизмом, роботом. — Но ты, как и иаланцы, отреагировал на его волны фен⁽¹⁾… слишком сильно. То есть путь на мертвые планеты, захваченные мисликами, для тебя закрыт.

Это было невероятно — но это было правдой; задолго до первого контакта с мисликами иссы знали, что их излучение не влияет только на дыхательный пигмент, основанный на железе. Именно поэтому для Союза человеческих миров в его бесконечной борьбе с гасителями звезд не было находки ценнее, чем новая раса с красной кровью. И именно поэтому фиксианец сейчас находился на безымянном островке Эллы-Вен, Эллы-Новой, родины иссов в Первой галактике.

— Это не моя война, во всяком случае, здесь и сейчас, — Третий покачал головой. — Я прилетел сюда как исследователь — и только. И должен вернуться не позднее чем через четыре земных года, а прошло уже два с половиной, — полтора из которых он потратил на дорогу до галактики Андромеды.

В эллийских, арборийских и рессанских сутках немудрено было запутаться, но атомные часы «Странника», на котором он регулярно бывал, продолжали исправно отсчитывать дни и недели, складывающиеся в фиксианские года, почти равные земным.

— А мудрецы знают об этом? — исс наклонился и щелкнул тумблером. Экран погас, оставив на своем месте просто матовую стену; зажглось основное освещение. — С какой стороны на стиснассана ни посмотри⁽²⁾, ты — находка для науки в целом и конкретно для Союза человеческих миров. Не только из-за своей красной крови, но и потому, что добрался до галактики синзунов не через ахун.

* * *

Третий капитан открыл глаза и тут же поморщился от боли — отрубаться прямо за столом, не добравшись до кровати, было не лучшей идеей; до предела измотанное тело теперь нудью в заживающих ранах выражало свое несогласие с таким способом отдыха.

Уперевшись локтями нижней пары рук в столешницу, верхней-правой рукой в «перчатке» из искусственной кожи фиксианец потер лицо, прогоняя остатки сна — до странного детального и никак не связанного с четырьмя годами в застенках, но лишь напомнившего о причинах его «ночной вахты».

За иллюминатором медблока всходила одна из четырех звезд системы Медузы. Над лесом разгорался кровавый рассвет, при виде которого Третий нахмурился, снова включил монитор и пробежался взглядом по вчерашним расчетам. Тревожный вывод ничуть не изменился, и его необходимо было как можно скорее сообщить Первому и Второму.

Кажется, несколько часов назад он пытался сделать именно это, но сил не хватило даже встать.

* * *

— Норн?! — с головой ушедший в ремонт и диагностику «Синей чайки» Второй капитан вздрогнул от неожиданности, когда на его плечо опустилась рука фиксианца, и тут же внутренне подобрался. На самом краю восприятия, где последние четыре года ощущалась черная дыра, теперь фонило стойкое беспокойство. Причина, буквально поднявшая измученного Третьего на ноги, похоже, была очень и очень серьезной. — Что случилось?

— Посмотри вот на это, — говорил Третий по-прежнему хрипло, — сорванный голос не успел вернуться в норму, — но тонкие изломанные пальцы уверенно, несмотря на явную боль, летали над сенсорной панелью, выводя изображение с одной из чудом уцелевших внешних камер: живущий своей жизнью лес, силуэт птицы Крок в небе, красноватое светило на пути к зениту…

Ким пристально вгляделся в экран, но так ничего и не понял.

— Звезда, — пояснил Третий все так же негромко; от слабости его шатнуло, и он, игнорируя обеспокоенный Кимов взгляд, был вынужден опереться о переборку. — У нее изменился спектр, я сравнивал с записями четырехлетней давности. Разница видна даже невооруженным глазом.

Он взглянул прямо на Второго — радужка больших глаз посветлела от напряжения:

— Ким, звезда гаснет, и гаснет аномально быстро. И я догадываюсь о причинах этого. Зови Севу, он тоже должен знать.

— Сядь, — коротко сказал Второй, поднимаясь на ноги. — Если ты тут свалишься, проку не будет.

Фиксианец занял освободившийся стул, но выглядело это так, словно при попытке сесть у него просто подломились ноги. Второй стиснул зубы, унимая в очередной раз вспыхнувшую злость на пиратов, сотворивших с их другом такое, и стремительно зашагал по направлению к рубке. Первый должен был быть там.

* * *

— …Нам необходимо в кратчайший срок возобновить контакт с Союзом человеческих миров, — подвел итог Третий. — Им известны методы борьбы с мисликами, нам — нет. А для второго контакта нужно освоить технологию перемещения в ахуне.

— На это уйдут годы, — Всеволод задумчиво покусал губу. — Одна формула абсолютного топлива, без реализации «в железе», почти ничего не дает.

— Формула? — неподдельно удивился фиксианец. — Ким, ты пересказал ему мои слова?

— Не успел я ему ничего пересказать, не до того было… — проворчал Второй и красноречиво обвел взглядом машинное отделение. До конца ремонта «Синей чайке» было как пешком до Луны.

На экране компьютера мигнуло уведомление о завершении одного из этапов диагностики.

— Я ознакомился с записями в архиве «Чайки». И Кимка, и пираты говорили о формуле, — полуутвердительно протянул Первый.

Третий неожиданно расхохотался, закрыв лицо всеми руками и разве что не всхлипывая от смеха. Второй неопределенно хмыкнул удивленному взгляду Всеволода. А Третий, успокоившись и мазнув ладонью по глазам, пояснил, мгновенно вернувшись к своей обычной сдержанности:

— Не было формулы. Была принципиально новая технология, всю информацию по которой я передал Киму. Но, пока я был без сознания, в «Странник» проникли пираты — я потом эмпатически ощущал следы их присутствия, однако был слишком слаб, чтобы выяснить, какие жучки они успели поставить. Оставалось импровизировать.

Между капитанами снова застыла ледяная тень четырехлетнего плена, и Второй поспешил ее развеять, вернувшись к изначальной теме:

— Норн, ты знаешь, как именно Союз противостоял мисликам? Хотя бы в общих чертах.

— Мы не сможем это повторить. Нет таких технологий, — голос фиксианца просел еще сильнее. — Они взрывали захваченные мисликами планеты и заново зажигали угасшие звезды.

Повисла тишина, еще более мертвая, чем несколько десятков секунд назад. Она не была полной — мерно гудели системы «Чайки», чуть слышно тикали наручные часы Кима, отмеряя убегающие мгновения.

Первый и Второй капитаны переглянулись. Если представитель фиксианской расы, известной своим пацифизмом, даже не пытался искать мирное решение проблемы — значит, дело действительно было дрянь.

1) Уникальный тип естественного излучения, свойственный только краснокровым расам и мисликам.

Вернуться к тексту

2) Видоизмененная исская поговорка. Стиснассан — эллийский червяк, «у которого голова настолько похожа на хвост, что спорящие о ее местоположении ошибаются в пяти случаях из десяти» (с).

Вернуться к тексту