Х баллов по Бофорту (джен)

Когда долго всё спокойно, это тревожит. При внешнем благополучии в Нептуне всегда кипели страсти: убийства, похищения, громкие разоблачения, скандалы… всё это давным-давно перестало шокировать и казалось обычной рутиной. Ею же был и субботний ужин с моим отцом — традиция, которую мы ввели после возвращения в Нептун.

Папа настаивал, чтобы эти ужины проходили в его квартире, и не желал слушать никаких возражений. Дом Логана подавлял его, и хотя он и не отказывался приходить к нам на праздники, всем было очевидно, что на своей территории шерифу Марсу намного комфортнее. Папа был даже настолько любезен, что как-то пригласил Дика с дочкой, но при всём желании его тесная кухня не вместила бы столько гостей.

И всё же наши отношения эта прихоть ничуть не портила, напротив, мы снова стали близки, как в моём детстве, и я была счастлива, что мои любимые мужчины наконец-то по-настоящему поладили: Логан всегда уважал моего отца, а теперь и папа зауважал Логана, дав нам своё благословение. На это потребовалось время, но терпение окупилось, потому что выбирать между ними мне всегда было очень тяжело.

Сегодня папа решил нас порадовать запечённым мясным рулетом, и, надо признать, угощение вышло отличным. Мы наслаждались ужином, обсуждали неважные вещи, смеялись, а затем он неожиданно задал вопрос о настроениях в Девятом районе:

— Вы ничего подозрительного не слышали? Уж слишком тихо в последнее время, что-то явно затевается.

— Да вроде ничего… — не вдумываясь в смысл, начала я, но Логан перебил:

— Вполне вероятно, что интуиция вас не подвела, шериф. В последние недели было немало событий, по отдельности не представляющих интереса, но вместе наводящих на мысли о том, что у нас появился новый игрок.

Папа тут же сделал стойку, я тоже напряглась: несколько командировок в Ирак сделали Логана очень внимательным к мелочам, так что его мнение по вопросам безопасности было весомым.

— Что именно тебя насторожило? — папа уже превратился в шерифа Марса, и его цепкий взгляд был устремлён на Логана.

— Фургон без номеров раз в три дня проезжает в конец улицы. Появились новые машины, явно не принадлежащие жителям — слишком старые и дешёвые на первый взгляд, но оснащённые мощными двигателями, что почти исключает вариант с прислугой. Во время пробежки две последние недели я вижу суету во дворе предпоследнего дома по нашей улице. Но на рабочих парни не похожи, опять же все вооружены, — без запинки перечислил Логан. — Мелочи, на первый взгляд, но дьявол прячется в деталях.

С каждым его словом папа мрачнел.

— Кому принадлежит дом, не знаешь?

— Без понятия, знакомиться никто не приходил, но об этом стоит поговорить с Диком — всё, что касается недвижимости, это его сфера интересов.

— Пожалуй, позвоню ему…

— У нас не рабочее совещание! — недовольно нахмурилась я, пытаясь вернуть за стол мирную атмосферу. Мои мужчины извинительно улыбнулись, и больше мы не касались неприятных тем, но осадок остался: опытный шериф и профессиональный военный не насторожились бы одновременно, не будь дело нечисто. А значит, затишье точно подходит к концу.

* * *

С последней командировки Логан вернулся мрачным. Как и раньше, он ничего не говорил о том, что было в Ираке, но пару недель спустя сообщил, что подумывает о переводе. Вернее, его давно зазывали в военную разведку, но теперь от намёков перешли к открытым приглашениям, и он склонялся к тому, чтобы согласиться.

Это были отличные новости, потому что помимо того, что я ужасно по нему скучала и расстраивалась, когда он покидал Нептун, я не могла не переживать за Логана каждый раз, когда он отправлялся на миссии и пропадал на дни, а то и недели, и можно было лишь надеяться, что дело действительно в отсутствии средств связи или опасности их использования, а не в том, что… Даже думать об этом было страшно. Но диктовать условия и требовать уволиться из армии я так и не посмела. Какие бы отношения нас ни связывали, карьера была личным выбором Логана: он стал военным в силу обстоятельств, но постепенно втянулся и теперь ему нравилось в армии несмотря на все опасности, сложности и неудобства, и до последней командировки он не помышлял о переменах. Что же там произошло?.. Но спрашивать было бесполезно, к этому я уже успела привыкнуть.

Было приятно, что Логан не поставил меня перед фактом, приняв решение молча, а счёл нужным обсудить вопрос, имеющий значение для нашего общего будущего, однако ничего толкового посоветовать я не могла — просто не разбиралась в вопросе.

— Если это не предусматривает многомесячного отсутствия, я за, — легко сказала я, но всё же уточнила: — Это опаснее?

Логан пожал плечами.

— Дома я буду проводить больше времени, летать в Норфолк не придётся — база находится в Кэмп-Пендлтоне, — принялся перечислять он. — Но помимо командировок и учений дёргать будут по необходимости — про чёткое расписание выходных можно будет забыть, а с планированием досуга придётся завязать. А насчёт опасности… Ты же понимаешь, отправлять будут в любом случае в зону военных действий, не в самое пекло, правда, но Ирак есть Ирак — как повезёт. А вот что точно в плюс пойдёт, так это работа с тактическими группами из верха рейтинга, а не в компании идиотов с автоматами, вчера надевших форму и просящихся к мамочке.

— Соглашайся! — без колебаний кивнула я, услышав последнюю фразу. — С профессионалами своего дела — мне будет спокойнее. Я старалась тебя не грузить, но ты и сам прекрасно понимаешь, что я переживаю каждый раз, когда ты уезжаешь. — Он кивнул, но комментировать не стал, просто взял меня за руку и с нежной улыбкой поцеловал мои пальцы. — К тому же несколько миль от дома и восточное побережье — тут и думать не о чем. Только на дороге сколько времени можно сэкономить! Тем более я же вижу, что ты сам хочешь перевестись.

— Надеюсь, это очевидно только тебе, а не командованию. Я рассчитываю выжать бонусы из своего согласия, — улыбнулся Логан. — Ладно, раз ты за, в чём я и не сомневался, на следующей неделе съезжу на базу, поговорю с командованием…

Я радостно улыбнулась, предвкушая спокойное будущее. Как бы всё ни вышло с переводом, впереди были месяцы отпуска, можно было не волноваться и наслаждаться жизнью.

Лето в Нептуне — вечный праздник. И приглашались на этот праздник, обычно, одни и те же люди. Приёмы в особняках Девятого района следовали один за другим: дни рождения, памятные для хозяев даты, выдуманные поводы или откровенное и ничем не прикрытое желание повеселиться, потому что наступил уик-энд. В подростковом возрасте, когда ещё была жива Лилли, я часто ходила на вечеринки, но с тех пор многое изменилось, — и я сама, и мои интересы, и даже отношение к подобному времяпрепровождению, так что в случае неприемлемости отказа мои визиты ограничивались получасом. Было немного странно, когда взрослые люди не желали взрослеть и выбирали те же развлечения, что и в юности — алкоголь, громкая музыка, случайные связи, — но осуждать я никого не собиралась: благодаря их разгульному образу жизни у меня всегда было полно работы, а моральная сторона вопроса меня не касалась.

Сегодняшний приём слегка отличался от десятка последних, где мне довелось побывать, потому что был посвящён заключению крупной сделки, а в числе приглашённых были богатейшие люди со всего мира, а не жаждущие лёгких развлечений мажоры. Но к любителям веселья я успела привыкнуть, тем более что с большинством была знакома ещё со школы, а вот с воротилами бизнеса, как оказалось, чувствовала себя некомфортно. Дик утащил Логана знакомиться с «нужным» человеком, и я неожиданно оказалась представлена сама себе и ощутила всю гамму эмоций случайного гостя, забредшего на чужую вечеринку и осознавшего свою неуместность. До этого дня я ощущала себя у Дика как дома, не в последнюю очередь потому, что никаких посторонних здесь не бывало. С появлением дочери он утратил интерес к многолюдным компаниям и не приглашал к себе абы кого, ограничивая список несколькими близкими друзьями. Но сегодняшний день был исключением: Ричард Касабланкас достиг успеха, который действительно было нужно отметить в компании всех причастных, и потому не прийти я не могла, как бы ни хотела провести вечер иначе — Дик бы обиделся. Устроившись в углу гостиной в глубоком кресле, старательно изображала мебель и смотрела прямо перед собой, всеми силами намекая, что не расположена к общению. Конечно, я могла поддержать разговор и изобразить радушие, но эти люди, признаться, пугали.

— Скучаете?

Я умудрилась не заметить приближение мужчины лет пятидесяти, с добродушной улыбкой на губах и глазами белой акулы оценивающе смотрящего на меня, но ни сбегать, ни вступать в диалог желания так и не появилось, потому я покачала головой и односложно бросила:

— Нет.

Нормальный человек после такого отстал бы, но акулам не свойственно уважение к чувствам людишек. Мужчина устроился на соседнем кресле и попытался втянуть меня в разговор, напрочь игнорируя моё явное нежелание общаться. Не знаю, к чему бы это привело, скорее всего, я бы сбежала, хотя нельзя исключать и ссору, однако рядом появился Дункан.

— Мистер Дэмбрэ, позвольте украсть вашу собеседницу.

Я вскочила с кресла ещё до того, как Дункан договорил. Всего за несколько минут моё терпение подверглось серьёзному испытанию — мужчина мнил себя дамским угодником, а на деле был обычным сексистом с притязанием на чувство юмора. Я выдавила улыбку, пробормотала слова извинения и, вцепившись в руку Дункана, сама потащила его в сторону.

— Неужто Дэмбрэ настолько ужасный собеседник? — с заговорщической усмешкой спросил он, когда мы оказались в другом конце дома.

— Хуже не придумаешь, — честно сказала я и наконец отпустила его руку. — Сальный зануда! Слушай, ты мог бы передать Логану, что я ушла?

— Вероника, это неприлично, — остановил мой порыв Дункан, без улыбки глядя на меня. — Для Дика это важно, а поскольку он втянул в дело и Логана, и меня, я не могу позволить тебе просто сбежать.

— Да зачем я-то тут нужна? — чуть не взвыла я.

Сделка действительно была очень серьёзной, и я прекрасно понимала, как для Дика важно произвести на инвесторов хорошее впечатление. Вот только было не ясно, какое я к этому имею отношение? То есть для Дика — понятно, уж он-то прекрасно знал, кому обязан самой возможности заполучить территорию в Кейп-Крессент, не говоря уже о том, что мы были друзьями, но все остальные приглашённые даже не догадывались, что именно я разрушила планы невадского воротилы игрового бизнеса по захвату территории в Нептуне. Дик долго бился над планами застройки Кейп-Крессент и по праву заслужил честь хвастать этой победой, но я его уже поздравила…

— Пойдём, я познакомлю тебя с несколькими нужными людьми, — не отвечая на вопрос, неискренне улыбнулся Дункан и подтолкнул меня к беседующим мужчинам.

Сбежать без ссоры не удалось бы, Дункан с недавних пор едва ли понимал значение слова «нет», и я смирилась; вынужденно натянула на лицо приветливое выражение и позволила вовлечь меня в общение.

Дункан сильно изменился за время своего отсутствия, но очевидно это становилось лишь в такие моменты. Он по-прежнему изображал того слегка инфантильного паренька, каким был во времена жизни в Нептуне, и вполне успешно дурачил как новых, так и старых знакомых. По правде, я отговаривала Дика от ведения дел с Дунканом, и Логан меня поддержал, удивив нас данной бывшему лучшему другу характеристикой: «мутный» — так он назвал Дункана, пообщавшись с ним полчаса. Но Дик при всём желании не мог бы последовать совету, потому что только благодаря чеку Дункана и его данному в последний момент согласию присоединиться к числу инвесторов смог осуществить давнее намерение — без финансового участия Дункана Кейна Кейп-Крессент еще неизвестно сколько лет оставался бы неосвоенным участком, несмотря на идеальное месторасположение.

С раннего детства общаясь с детьми миллионеров, я научилась не чувствовать финансовую ущербность. Да, моим друзьям повезло родиться в семьях, на счетах которых были миллионы или, как в случае Дункана, вообще миллиарды, а мой отец был обычным честным копом с соответствующим уровнем дохода. Но теперь мы уже не были детьми, многие из бывших одноклассников сами становились миллионерами, и не только потому, что обладали трастовыми фондами или наследовали родительские капиталы, но благодаря удачным инвестициям и собственным мозгам, а я по-прежнему откладывала деньги на покупку лишнего платья и туфель, потому что «просто купить» могло пробить дыру в моём бюджете. Даже трофейные жёны были в разы богаче меня — каждая при разводе получила бы отступные, и только я продолжала лелеять гордость и независимость.

И всё же задевали меня не презрительные взгляды — таких не было, здесь я была спутницей Логана и лучшей подругой хозяина приёма, никто и не догадывался, что я нищая девчонка, которой просто повезло подружиться в детстве с правильными детьми, — а лицемерие собравшихся.

Гостей объединяло не только богатство, но и внешнее сходство. Чёрные и белые, блондины и брюнеты, высокие и низкорослые, худые и толстые — это не имело значение, потому что глубже они были как однояйцевые близнецы: вечно голодные хищники, не ведающих ни жалости, ни сочувствия — и выдавали их ледяные глаза. Каждому из них было интересно лишь увеличивать свои капиталы, а рвать горло соперникам или просто попавшимся на пути случайным жертвам было не более чем приятным бонусом на дороге успеха. И, в принципе, ничего нового и удивительного в этом не было, если бы не одно «но». Дункан. Превратившийся в такого же безжалостного хищника.

Наблюдать за Дунканом было бы неприятно, не будь так интересно. Когда-то я его очень хорошо знала, даже любила, а сейчас он был чужаком, таким же, как и остальные инвесторы: наглым богачом, привыкшим получать всё по щелчку пальцев. В школьные годы все были уверены, что это Логан избалованный гадёныш, а Дункан — хороший мальчик, но время всё расставило по местам. Логан был надёжен, как скала, и худшие проявления его характера объяснялись ситуацией, а не внутренней потребностью нарушать правила. А вот Дункан вырос в беспринципного мужчину, которого интересовали исключительно его собственные интересы. Логан плохо умел притворяться и потому в качестве маски избрал невозмутимость, пряча за ней всё, что не желал демонстрировать, зато Дункан виртуозно изображал любые уместные чувства, даже когда их не испытывал, и более чем достоверно играл роль милого парня, заставляя всех поверить в свою заурядность. Логан не лез в большой бизнес, ограничивая своё участие инвестициями, а вот Дункан действительно стал серьёзным игроком на бизнес-арене. Но если тот же Дик остался просто Диком, хотя и сумел поднять «Касабланкас-интерпрайзис» с колен на новый уровень, превзошёл отца и превратился в ключевую фигуру западного побережья в сфере недвижимости, то от старого Дункана мало что осталось — теперь он был мистером Кейном. А ещё… больше не приходилось сомневаться, что шутка о Белом доме и президентском кресле уже не кажется такой уж шуткой: предрекаемая родителями карьера действительно мелькала на горизонте, ничем иным, кроме как будущим переходом в политику, некоторые шаги Дункана нельзя было объяснить.

Но хуже всего было то, что сейчас он не притворялся, именно этот мужчина был настоящим Дунканом Кейном — холодный, равнодушный, с глазами мёртвой рыбы. И я не желала иметь с ним ничего общего.

Но не только вежливость удерживала на месте, любопытство не позволило сбежать даже после того, как на меня перестали обращать внимание. Среди приглашённых нашлись наши новые соседи, и одного взгляда на Стивена Голдберга было достаточно, чтобы понять справедливость опасений отца и Логана. Нет, пиджак мистера Голдберга не топорщился от заткнутого за пояс оружия, но его речь и манеры не оставляли сомнений в том, как именно он заработал своё состояние. Голдберг был бандитом, и, кажется, он пришёл занять вакантное после суда над Лиамом Фицпатриком место. Хуже того, он давно поднялся по пищевой цепочке и потому, в отличие от Лиама, уже мог себе позволить недвижимость в Девятом районе, а не где-то в латинском квартале или на Чес-лейн, где дома хоть и не были дешёвыми, стоили не восьмизначные суммы. Голдберг уже не чувствовал себя рядом с богачами неловко, успев привыкнуть к новому положению вещей и даже вписаться в общество, вот только как леопард не может избавиться от своих пятен, так и наносная респектабельность не скрывала его истинной сущности.

Появление новых игроков требовало как минимум внимания, а скорее тщательного расследования их прошлого и сбора данных о запланированных на будущее шагах, чтобы понять, чего от них ждать, и в случае необходимости обезопасить себя. А это означало, что как бы мне ни хотелось покинуть превратившийся сегодня в бизнес-арену дом Дика и провести вечер в тиши нашей с Логаном спальни, я не могла потакать сиюминутным прихотям — подобный эгоизм мог выйти боком и мне самой, и всему Нептуну. Вздохнув, я натянула на лицо приветливое выражение и с улыбкой шагнула навстречу Голдбергу.

Ну что ж, мирные времена подходят к концу, пора доставать не успевшие запылиться доспехи и возвращаться в игру.

— Добрый вечер, я слышала, вы наш новый сосед?..