На фикбуке главное - чтобы на текст не пожаловались официально в официальные органы. А там хоть подробно, хоть неподробно - без разницы. По своей воле они фики не сносят, только по официальному запросу РКН, и то только ради того, чтобы они не заблочили доступ российским пользователям (сам фикбук имеет сервера в другой стране, ему пофиг). А ответили вам так по максимуму, потому что хз кто вы такой. Просто не ставьте метку на фик, да и все.

Эм... Я вот написала, как чел вышел в окно. Это считается достаточно подробно? Только щас задумалась

KNS
В Каренине уж подробнее некуда 🤣👍

Altra Realta
"Поезд пыхтя надвигался, а она спешно приводила себя в порядок, прикидывая одновременно, как лечь так, чтобы адское железное чудовище не изуродовало её после смерти. Какое выражение на лице сохранить, улыбаться ли ослепительно или вытянуть рубы уточкой, отставить ли локоть или лучше выгнуться изящно? Поправляя смявшийся манжет, сломала ноготь о гравий насыпи, и из глаз хлынули слёзы — неужели всё напрасно?
Поезд остановился, недоехав до шеи пяти вершков, и Анна раздражённо фыркнула — попытка номер семь тоже сорвалась..."

Ну давайте так: меня с художественным описанием харакири (был дождь, автор был зол, боги гневались, на прикроватной тумбочке лежал учебник по истории феодальной Японии) не забанили. Я избегала всяких душещипательных подробностей вроде выпадающих кишок, но сам ритуал (под завывания ветра, ага) прописала.
В общем, по-моему, можно упоминать, можно неподробно описать. Но только это фу-фу-фу, так делать не надо, про мозги, размазанные по рельсам, молчим в тряпочку.

pskovoroda
Ору 🤣

Ну блин :))


Она хотела упасть под поравнявшийся с ней серединою первый вагон. Но красный мешочек, который она стала снимать с руки, задержал ее, и было уже поздно: середина миновала ее. Надо было ждать следующего вагона. Чувство, подобное тому, которое она испытывала, когда купаясь готовилась войти в воду, охватило ее, и она перекрестилась. Привычный жест крестного знамения вызвал в душе ее целый ряд девичьих и детских воспоминаний, и вдруг мрак, покрывавший для нее всё, разорвался, и жизнь предстала ей на мгновение со всеми ее светлыми прошедшими радостями. Но она не спускала глаз с колес подходящего второго вагона. И ровно в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову, упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена. И в то же мгновение она ужаснулась тому, что делала. «Где я? Что я делаю? Зачем?» Она хотела подняться, откинуться; но что-то огромное, неумолимое толкнуло ее в голову и потащило за спину. «Господи, прости мне всё!» проговорила она, чувствуя невозможность борьбы. Мужичок, приговаривая что-то, работал над железом. И свеча, при которой она читала исполненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхнула более ярким, чем когда-нибудь, светом, осветила ей всё то, что прежде было во мраке, затрещала, стала меркнуть и навсегда потухла.