Комментарии «Гарри Поттер и Мальчик-Который-Выжил-Из-Ума» (джен)

Насчет сюжета этой истории – казалось бы, идея напрашивалась давно: Лорд начал с Невилла, а не с Гарри. «Начал» – ибо никак не верится, что он ограничился бы одним мальчиком из двух, подходящих под пророчество.
Автор, что ценно, не занимается дублированием канонных сцен, хотя проводит сюжет через все узловые точки канона. И получается другая история.
По сюжету – другая. Но по общему смыслу… в чем-то – о том же самом.
О том, как человек взрослеет.
Одно сюжетное допущение – весьма распространенное. Герои получают шанс узнать друг друга получше, прежде чем ввязаться в противостояние. Это не только Гарри vs Снейп и Драко, но, например, также Сириус и Гарри: зная своего крестника, Сириус вынужден принять тот факт, что на Слизерин могут попасть хорошие люди.
А другой ход – очень нестандартный.
У Роулинг есть неиспользованный сюжетный потенциал, который иногда реализуют фикрайтеры. Это крестраж, который якобы искажает картину мира Гарри. Избавившись от него, герой словно освобождается от злого наваждения.
Здесь тот же ход как бы вывернут наизнанку.
Крестраж превращается в своего рода метафору.
Практически все персонажи первого плана живут с «голосами в голове». Вот только это не крестражи, а их вторые, третьи и -надцатые Я. Части их личности.
И это не патология, а норма.
Они могут говорить голосами дорогих людей. Снейп мысленно беседует с Лили, Сириус – с Джеймсом.
Периодически спорят между собой – без всяких крестражей! – «Драко-Хороший-Друг, Драко-Дипломат и Драко-Наследник-Малфоев». Гарри обращается к Невиллу: «Иди, пока во мне говорит разум. А не та часть, что велит не пускать тебя». Целый хор голосов возникает в памяти Гарри, когда за одну секунду надо решить, как поступить с Петтигрю (глава «Полнолуние»). В другом месте он сетует: «Как сложно балансировать между Другом Невилла и Человеком Дамблдора!»
Но далеко не всегда люди воспринимают это другое Я как своё или хотя бы дружественное. Бывает, что внутренний голос принадлежит «тени» – тому, что они не хотят и страшатся в себе принимать. Раздвоенность сохраняется, пока ты не готов ничего менять.
И особенно нелегко Невиллу, который стремится «соответствовать» всем требованиям, как бы его ни обременяли противоречивые ожидания окружающих; в итоге он выглядит как тростинка на ветру, получая на каждую очередную смену курса: «ты рехнулся?» – то от Тома, то от Гермионы… Хотя не случайно отмечено, что волшебная палочка отца в руках Невилла работает неважно: ведь он (как и Гарри) – не копия отца, а другой человек!
Джинни попадается на удочку соблазнителя-крестража, который играет на ее эмоциональности; Гермиона становится жертвой своей маниакальной веры в непогрешимость разума (и собственную заодно)… Они просто превращаются в одержимых. Но с Невиллом дело обстоит сложнее. Дамблдор озабоченно обсуждает со Снейпом задачку: почему крестраж в мальчике обладает достаточной автономией, но до сих пор не взял его под контроль?
(продолжение ниже)

(продолжение)
Откровение приходит к Невиллу во время одного из кошмарных видений: стену, которая отделяет его от страшного существа на троне, может сломать ТОЛЬКО ОН САМ (привет гоголевскому «Вию»!).
(Аналогично: одержимая Гермиона собирается бросить Аваду, но в последний момент изменяет заклинание: остаются вещи, на которые ее не может подбить даже Темный Лорд. Гарри хочет помочь Невиллу, сварив подходящее зелье, но Снейп замечает, что прокладывать для кого-то легкие пути – значит оказывать медвежью услугу.)
Невилл ощущает присутствие «голоса» как чужое и пугающее – но от него же нередко исходят спасительные советы. А когда голос вдруг исчезает, Невилл невольно признает, что лучше уж быть «наедине с самим собой, а не с половинкой самого себя».
Это равно признанию, что ему недостает того, что воплощал пропавший голос.
Но его невольный сожитель куда более ущербен. Уже у зеркала Еиналеж Невилл догадывается ответить на ядовитые упреки в трусости: «Это ты боишься поверить хоть кому-то!»
И за счет взаимодействия с Невиллом – совсем уж неожиданно – «достраивается» и расщепленное сознание Тома Риддла. Это хорошо видно в главе, где Том с истинно слизеринской логикой доказывает Риддлу, что не стоит с ходу отрицать существование «дубоголовых альтруистов» – хотя бы потому, что «обидно умереть только из-за того, что я что-то недооценил и был слишком самоуверен».

Попавший в более благоприятные условия воспитания Гарри обладает эмпатией, которой недостает канонному Гарри: он умеет найти слова поддержки для каждого – и всей душой воспринял ремусовское: «Если бы люди вычеркивали из своей жизни каждого, кто совершил хоть одну ошибку, мы были бы очень одиноким биологическим видом».
Но и ему предстоит многое открыть. Когда Дамблдор учит, как важно доверять людям, а лже-Грюм твердит, что любой может предать и достаточно ошибиться один раз, – Гарри решает, что время покажет, кто из двоих его союзников прав. Зловещая ирония: правы они оба, но не оба они – его союзники. Гарри просто не учитывает, что информация, которой он располагает, может быть неполной.
Так же важен эпизод с волшебными шахматами. Когда Гарри вынужден «пожертвовать» Драко и Гермионой, то задумывается:
«Не так ли профессор Дамблдор приучил себя смотреть на мир? И не для того ли шахматная доска была поставлена в череду испытаний, чтобы Гарри понял его?»
И хотя после беседы с Дамблдором возникает больше новых вопросов, чем ответов («обычное состояние после разговоров с директором», – иронично замечает Снейп), именно после этого Гарри начинает ему доверять. Он ценит серьезное отношение, уважение взрослого мудрого человека к подростку, начинающему взрослеть.
« – Я думаю, было бы довольно грустно жить, считая себя второстепенным персонажем истории кого-то другого.
– Мне кажется, вы не совсем понимаете, что значит быть взрослым».
Так что и Гарри, и Невилл одинаково важны в этой истории. Как и Драко с Гермионой – и даже вполне взрослые Снейп и Сириус… (Молчу уж про Тома Реддла.)
(окончание ниже)

(окончание)
И немного о стиле. Историю украшают выразительные и разнообразные детали:
Описание Дома-на-отшибе, не менее колоритное, чем в каноне – Нора Уизли…
«Слизеринские шахматы», где фигуры при случае оказываются многократно перевербованными «агентами», к тому же не гнушающимися наглой демагогией в духе «дамбигада»…
Невнятное блюдо в дорогущем кафе – «дитя любви граната и картошки»…
Яркий образ больного сознания: «Пчелиный улей, в котором поместили лабиринт, а потом разгромили палкой. Разрозненные громкие болезненные образы»...
Жуткое описание Гермионы с улыбкой, «которую, возможно, узнали бы Северус Снейп или Люциус Малфой»...
Сцена, где Гарри делится с обалдевшим Снейпом сомнениями: как нелегко будет вытаскивать «близкого человека» со дна озера! Такие юмористические минутки разбавляют пафос и эмоциональное напряжение. Например, после зловещего шипения: «дай мне разорвать… дай мне убить…» – сразу идет комментарий: «Именно то, что любой рад услышать в тихий субботний вечер!»
Сюда же относится и анекдот про Мальчика-Который-Следующий, и книга Локхарта «Достижения Диссидента», и псевдороман Рона с таинственным гриффиндорцем Питером Петтигрю, и многое другое.
Хорошее чувство юмора и у персонажей, причем в их собственном стиле. Драко в ответ на замечание Гарри, что Дамблдор разделяет ответственность с подчиненными, язвительно бросает: «Это не в его духе, но в его духе пытаться заставить нас поверить, что это в его духе». Гарри – Гермионе: «Зови меня Гарри. У меня уже есть человек, который любит вставлять мою фамилию в каждую свою реплику». Пару раз он очень остроумно возвращает Снейпу его собственные замечания.

Хотя героев много, их линии в повествовании сходятся и расходятся продуманно, параллели и различия подчеркнуты композиционными приемами – например, глава «Бесполезно», где одинаковая реплика заключает внутренние монологи семи совершенно разных персонажей: Драко, Снейпа, Невилла, Гермионы, Фаджа, Локхарта и Джинни-Реддла.
Вообще композиция фанфика выстроена очень четко, вплоть до эмоционального использования абзацев, которые в нужных местах подчеркивают экспрессию, выделяя отдельные фразы и даже слова:
«Он будет
с о б о й.
Скоро».
Или многоточия – после объявления Дамблдора о Турнире Трех волшебников: они гораздо выразительнее, чем были бы попытки описать словами неожиданное отсутствие реакции аудитории.
Такими же абзацами подаются реплики «Голоса-в-Голове»: они передают даже паузы, пока тот деловито прикидывает перспективы и подбирает рычаги манипуляций:
«Из этого, скажем, выйдет неплохой ревностный слуга, который выполнит любой твой приказ...»
«Нет?»
«Ну, может, хотя бы официальный фан-клуб?»
«А если я скажу «пожалуйста»?»
В общем, хотя фанфик в настоящий момент заморожен, можно сказать, что это УЖЕ состоявшаяся история, с оригинальным сюжетом и талантливо написанная, в любом случае заслуживающая прочтения.

Господи, неужели наконец кто-то это сказал!
Так поражают фанфики, в которых к месту и не к месту повествователь о персонажах и сами они о себе говорят как о «волшебниках» — даже там, где ничего «волшебного» не происходит и вообще не в волшебстве дело. Можно подумать, что они существуют просто в другой Вселенной и никаким боком не относятся к человеческому роду и его проблемам.
И вот это тоже прекрасно:
И отлично подходит к ситуациям главных героев. А Невилла и Тома — в особенности. Уж им-то приходится это делать даже буквально.

Эта глава (Железная дорога) — прямо-таки «точка бифуркации». И очень попадает в настроение. Ощущение перелома в жизни, из которой силой вырвана какая-то важная часть, чувство потерянности — и необходимости собрать себя заново (вот, и Гарри ТОЖЕ это придется делать!) и жить дальше. Нам всем рано или поздно выпадает через это проходить: все мы по жизни — Те-Которые…
Держись, Гарри, мы с тобой!

Maryn
А я так поняла, что нападение на Поттеров и все прочие события состоялись в те же сроки, что и в каноне. Речь лишь о том, что выбор Волдеморта предопределил иное распределение ролей и судеб — в более или менее отдаленном будущем:
Драко, к примеру, тогда вообще был младенцем. То есть всё перечисленное в 1-й главке не случилось 31 октября, а определилось 31 октября.

Shvaberzero
Это как раз то, что осталось от Лорда после развоплощения: дух, который вселился в Квиррелла, а потом оказался изолирован внутри сознания Невилла, — мрачная фигура на троне в черном зале. Глава «Переход в миттельшпиль»:
Том все это время был занят именно тем, что пытался удержать преграду между этой фигурой на троне — и сознанием Невилла (несколько глав, где описаны ночные кошмары). С появлением новых фрагментов души Лорда Тому становится все труднее, и когда Петтигрю надел на Невилла медальон, стена все-таки рухнула.

Shvaberzero
Тут имеет смысл просто внимательно перечитать текст. Особенно главы, которые содержат видения Невилла. Там очень подробно описано, как протекало «противостояние» Тома-младшего и остальных фрагментов души Лорда. Коротко говоря, в конце концов количество перешло в качество, но не раньше, чем Невилл сдался сам.
А как был составлен план возрождения, рассказывает Крауч-младший в главе «Не злодей» (см. также конец главы «Сторона Невилла. Бартемиус Крауч»).

Блэк — Снейпу:
Снейп — Люпину:
И хорош же был бы Сириус, окажись всё же Гарри на Гриммо в этот вечер. Все зависело бы от того, сколько времени у Снейпа уйдет, чтобы взломать защиту от него, ненаглядного Врага-Номер-Один, пока внутри Белла и К° с Гарри в догонялки играют.
Что и говорить — прав Ремус: